Сибирские университеты получают шанс для развития в современном формате

Запрос на обновление парадигмы высшего образования породил проблему современного руководства университетами. Так, буквально в последние годы появился новый слой ректоров: в активном возрасте, настроенных на внедрение бизнес-подходов в управлении и интернационализацию

Когда несколько лет назад в высшей школе начали происходить довольно бурные изменения (вроде конкурса на звание «Нацио­нальный исследовательский университет», «мегагрантов» и прочее), конечную цель реализуемой стратегии мало кто понимал. Почти три года назад в «Ведомостях» вышла «стратегическая» статья нового министра образования и науки Дмитрия Ливанова (экс-ректора МИСиС), в которой контуры новой парадигмы высшей школы были названы довольно четко. Первое — массовое обновление кадров, второе — изменение модели обучения, ориентирование на практику и интерактивность, третье — обновление инфраструктуры, создание современных кампусов, четверное — активные контакты с работодателями. И самое главное — тотальный кризис привычной модели университетского образования и необходимость набора управленцев нового поколения.

Тогда это казалось размышлениями из области научной фантастики. Теперь же стоит с удивлением обнаружить — многое из названного уже реализуется на прак­тике. Одна из сторон процесса — руководство вузов доверяют ректорам совершенно иного типа, которых мы условно назвали «ректорами новой формации». Это люди из бизнеса или мыслящие, как современные менеджеры, в активном возрасте, стремящиеся к динамическим изменениям, реформирующие свои вузы и встречающие на этом пути активное сопротивление среды. Сейчас важно зафиксировать этот тренд — что мы и делаем. Предупреждение для скептиков: это будет позитивная статья об изменениях высшей школе, так что придется потерпеть.

Что такое новый университет

Надо сказать, что нам тоже есть, чем гордиться. Те же самые три года назад по материалам форсайт-исследования Сибирского федерального университета в «Эксперте-Сибирь» вышел текст «Как бы высшее образование», в котором были обрисованы основные контуры будущего высшей школы. Которые уже воплощаются в жизнь.

Современный университет, согласно тем исследованиям, ныне проходит стадию становления. Из старой, индустриальной модели он переходит в новую фазу. Университеты больше не обители «мастеров», передающих знания своим ученикам, а образовательные супермаркеты. Образование становится платным, исключается из зоны ответственности государства и переходит в формат инициативы самого человека. Это делает образование максимально ориентированным на потребителя и «маркетизированным».

Современная фаза развития вузов ставит перед собой задачу сделать массовыми исследовательскую и проектную компетенции людей, занятых в самых разных сферах (материальное производство, сфера услуг, креативные индустрии, управление), — их готовность и способность задавать вопросы, искать информацию, анализировать и принимать обоснованные решения.

В России старая модель логично доживает последние годы, но вот четких контуров новой пока не появилось. Отсюда — то, что называют системным кризисом высшей школы: имитация образования, утрата его смысла, неактуальность содержания и так далее. Хочется верить, что это не кризис загнивания, а кризис перехода на новый уровень. И успех этого перехода зависит от того, кто стоит у руля изменений в самих университетах.

Они уже среди нас

Еще пару лет назад о смене поколений в руководстве вузов говорить не приходилось. Да, ректоры менялись под требования времени, но их общий образ оставался прежним: большой ученый, если повезет — крепкий хозяйственник, который знает, что ему нужно выбить деньги и построить новый корпус (бассейн, общежитие — на выбор). Качества нужные, но в условиях системного кризиса высшей школы — пожалуй, второстепенные.

Теперь можно констатировать определенно: ректоры новой формации — нарастающий тренд современного этапа развития высшей школы. В Сибири — точно. В таблице мы попытались составить сводный перечень персон, которых в том или ином виде можно назвать таковыми. Перечень неполный и сугубо субъективный, основанный на нашем личном общении с десятками представителей высшей школы. Место в таблице — не рейтинг важности или успешности, а простое перечисление.

Основной критерий отбора — «мозги», подходы к управлению. Попытаемся описать основные тренды этого нарождающегося слоя университетских менеджеров.

Квалифицированный блицкриг

Первое, что бросается в глаза, — большинство из ректоров новой формации появились на своем посту неожиданно, часто — в формате «и.о.», то есть, вследствие прямого назначения из Москвы в обход мнения коллектива, выборов и так далее. В особо сложных случаях оппоненты называли это «захватом», но, как правило, первое время коллектив просто присматривался к новому человеку. Тем более что нередко новый «и.о. ректора» не был уж совсем человеком со стороны — в должности профессора или аналогичной он имел тесные связи с вузом, читая лекции студентам, и так далее.

Яркий пример — ректор Томского политехнического университета Петр Чубик, который стал у руля вуза после поста вице-губернатора Томской области, но при этом не был новой фигурой для ТПУ. Другой пример — ректор Алтайского государственного университета Сергей Землюков, бывший до этого вице-спикером Алтайского краевого законодательного собрания. Землюкова и Чубика вообще можно назвать ректорами новой формации «первой волны», когда во главе сильных университетов ставили проверенных регио­нальных чиновников высокого ранга. Где-то это не срабатывало, и университет погрязал в бюрократии, в этих двух случаях — сработало, и вузы получили де-факто концептуально новую жизнь.

Более свежий пример — и.о. ректора Новосибирского государственного университета экономики и управления (НГУЭУ) Александр Новиков. Финансист, банкир, создатель Сибирской фондовой биржи, Новиков долгое время преподавал в НГУЭУ, создав там отдельное направление обучения — кафедру «Ценные бумаги». В 2008 году участвовал в выборах ректора, но проиграл действующему главе вуза Юрию Гусеву, вскоре после этого фактически был отодвинут от активной работы в университете. В середине 2014 года назначен и.о. ректора. Аналогично и.о. ректора Сибирского государственного университета телекоммуникаций и информатики (СибГУТИ) назначен и Валерий Беленький, экс-коммерческий директор «Ростелеком-Сибирь».

Антикризисный менеджмент

Ректоры новой формации, как правило, приходили в вузы не на благостную почву, а скорее как антикризисные менеджеры. Назначению того же Беленького предшествовал длительный внутривузовский конфликт между экс-ректором Борисом Рябко, его предшественником Сергеем Ситниковым и частью коллектива. Доходило до сжигания монографий, публичных обвинений в плагиате диссертаций, управленческой некомпетентности и так далее.

Другой пример — Алтайский государственный педагогический университет (Барнаул). Когда три года назад ректором тогда еще академии стала Ирина Лазаренко, вуз де-факто находился на грани потери самостоятельности: плохие итоги мониторинга, потеря университетского статуса и так далее.

Наконец, один из последних примеров — смена руководства в Сибирском государственном медицинском университете (Томск). Прежний ректор Вячеслав Новицкий два года (!) из-за достижения пенсионного возраста работал с приставкой «и.о.», что породило системный кризис управления вузом. Итог: и.о. ректора назначена экс-начальник регио­нального департамента здравоохранения Ольга Кобякова.

Реформы

Самый главный показатель «новой формации» — активные изменения в университете, реформы на современный лад, внедрение бизнес-подходов в жизнь вуза. Пожалуй, самым ярким примером здесь могут служить реформы в НГУЭУ: всего за полгода и.о. ректора Александр Новиков полностью (!) перекроил систему управления университетом — вплоть до создания новой структуры факультетов. Какие-то реформы происходят и прямо сейчас — например, ректор ТПУ Петр Чубик за последние месяцы ввел у себя в вузе систему эффективных контрактов с сотрудниками. Без оговорок — революция для вузовской среды Сибири.

Если почитать интервью всех перечисленных ректоров за последние годы, они окажутся удивительно схожими. И.о. ректора НГУЭУ Александр Новиков: «Ключевые направления — известный в мировом и отечественном образовательном пространстве вуз, современная инфраструктура, креативные преподаватели, студенты, получающие востребованные знания и возможность сделать карьеру». Ректор АлтГПУ Ирина Лазаренко: «Я рассматриваю проблему не как препятствие, а как ресурс для развития». Ректор АлтГУ Сергей Землюков: «Я надеюсь на четкую структуризацию вузов, которая должна учитывать различные аспекты — и историческое предназначение того или иного университета, и сложившийся потенциал, и геополитическое и географическое расположение». Ректор ТГУ Эдуард Галажинский: «Успешность решения управленческих задач во многом зависит от качества функционирования в организации системы внутренних и внешних коммуникаций».

Если коротко, общая направленность реформ такова. Первое — четкая цель, специализация. Второе — создание отдельных «точек роста» (по сути, выделение самых конкурентоспособных составляющих). Третье — налаживание системы управления и коммуникаций. Четвертое — работа с заказчиками: бизнесом, государством, общественными институтами.

Самое главное — у них получается. «Научные» доходы ТПУ увеличились за последние годы кратно, АлтГУ развивается как вуз «для внешних рынков», кратно увеличивая количество студентов-иностранцев, НГУЭУ позиционируется как прак­тический университет для бизнеса и так далее.

Сопротивление среды

Еще одна общая тенденция — система, которую пытаются реформировать, сопротивляется. «Не все готовы меняться, важно создать критическую массу изменений, среда очень сложная» — прямо или косвенно об этом говорили многие из названных ректоров. С точки зрения менеджмента — ничего страшного, так и должно быть. Другое дело, что вуз — не частная компания, а корпорация, где коллектив играет одну из решающих ролей и имеет право голоса. Потому ректоры новой формации — это еще и виртуозные менеджеры, которые одновременно должны провести над системой болезненные изменения, но сделать это так, чтобы система получила удовольствие. Согласитесь, такое дано не каждому.

Сергей Чернышов, expert.ru